| | |  |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
| | | |
Наш пикет против чеченской войны объединяет людей разных и во многом несогласных друг с другом. Мы расходимся и в понимании способов решения чеченской проблемы и в оценке других сторон политики наших властей и в общем мировоззрении. Среди нас есть верующие и атеисты, космополиты и патриоты, левые и правые, люди разных национальностей. Есть, однако нечто общее, что нас объединяет и это не только «против», но и «за».
Мы все связаны нашим пониманием человеческой жизни, как высочайшей ценности, приверженность гуманному и конструктивному пути решения возникающих проблем, соблюдению моральных ограничений в политике, приверженностью нормам гражданского общества. Мы все признаем, что нет хороших и плохих наций и любая нация имеет как минимум по крайней мере право на жизнь. Мы считаем состояние войны ненормальным и губительным для общества и совершенно недопустимым прибегать к войне как средству управления. Мы против бесконтрольности властей и навязываемого обществу всесилия тайной полиции.
Мы понимаем, что эта война, длящаяся уже больше десяти лет, превращает народ в быдло, с которым можно сделать все что угодно. Мы отдаем себе отчет, что от сталинского террора нас уже ничто не отделяет, кроме благоразумия и гуманности правителей, а сколько в них этого благоразумия и гуманности — мы видели на протяжении этих лет.
Почему мы против этой войны?
Война была развязана российскими властями, как средство, во-первых поддержать власть в условиях всеобщего недовольства, когда реформы были провалены, во-вторых опробовать методы террора, которые затем можно будет применить в остальной России, в третьих удержать остатки Российской империи и продлить то положение вещей, которое никого не удовлетворяет, но в условиях безвременья представляется меньшим злом, чем неизвестность. Кроме того, война позволяет нашим правителям представить себя борцами против исламского фундаментализма и получить благословение США и вообще Запада своему режиму. Одним словом война нужна чекистскому режиму, потому что позволяет ему править чекистскими методами.
Надо признать прямо, что властям это черное дело удалось — народ, как в и в советские времена объединен поклонением власти и страхом перед ней, спецслужбы подмяли под себя страну, режим получил международную поддержку.
Что касается самой войны, то она «чеченизирована» и переведена в вялотекущую форму. При этом никто, кажется, не замечает, что Чечня при этом получила-таки «ограниченную независимость» — под господством уголовной шайки Кадырова. Ведь фактически чеченское население зависит от Кадырова, а не от федеральных властей, боится его же, воюет (если воюет) с ним же. И тихо, исподтишка, ползком в Чечне торжествует кажется тот самый исламский фундаментализм, с которым якобы и велась борьба. И настанет, думается, день, когда Кадыров (или его преемник) покажет России, какой он верный ее вассал. Не сомневаюсь, что при первой же заварушке на Кавказе (а российские власти сделали все, чтобы ее приблизить) он не усомнится воткнуть России нож в спину и переметнуться на сторону исламистов.
Итак, можно подвести итоги: после многих неудавшихся провокаций спецслужб эта последняя — чеченская война удалась блестяще. Но какой ценой? Вялотекущая партизанская война как медленный пожар распространяется на Кавказе. Российские власти подожгли свой собственный дом и пламя им уже никогда не удастся потушить вполне. Жизнь в условиях войны со всеми ее неизбежными социальными и нравственными последствиями нам обеспечена надолго. Целое поколение молодых мужчин искалечено — морально или физически — этой войной. Убиты сотни тысяч (точная цифра никому неизвестна). Еще многие тысячи гибнут каждый год на службе в армии, как жертва державному Молоху и конца этому не предвидится. Коррупция, ставшая для России национальным бедствием, получила мощную подпитку. У народа отняты все политические права. Потихоньку отнимаются и гражданские.
Война — это смерть гражданского общества.
Конец надеждам на новую постсоветскую Россию — демократическую, свободную и гуманную, где будут обеспечены права человека и люди наконец смогут свободно и с гордостью говорить «я россиянин» и это не будет означать «я раб и насильник». Конец надеждам на Россию Сахаровскую.
"О Русь в раздумии глубоком
Ты мыслью важной занята
Каким ты хочешь быть Востоком
Востоком Ксеркса иль Христа?"
На этот вопрос Владимира Соловьева Россия опять, в который уже раз, дала свой недвусмысленный ответ — Конечно, Ксеркса! Любой ценой, пусть даже будет истреблена половина населения, пусть те, кто уцелеет, живут в нищете и вечном страхе, пусть даже соханенная такими усилиями и жертвами империя непрочна и все равно рухнет не через десять лет, так через двадцать. А все-таки пока поцарствуем!
После непродолжительной передышки при Горбачеве и раннем Ельцине верх взяла опять та же самая идея державности, т.е. культ коллективной мощи, насилия и господства, И государственной лжи, как необходимой идеологической подпорки. И уже маячит впереди угроза нацистского переворота как естественного завершения этой идеи. А что прикажете ей противопоставить? Идею личного обогащения? Уголовный цинизм — «Умри ты сегодня, а я завтра»? Если «державность», как идеал, неизбежно предполагает государственное насилие, то идея «личного интереса», как единственной ценности, ведет к такому разгулу насилия, от которого побежишь спасаться даже в державность. Народ и побежал, инстинктивно спасаясь от уголовщины частной в уголовщину общегосударственную.
Но ведь есть и другая система ценностей — не уголовная и не «державная», а гражданская. Ради того, чтобы ее защищать, распространять и поддерживать, чтобы она хотя бы не угасала вполне, ибо торжествовать ей, видимо, суждено не скоро, мы и стоим каждую неделю на площади. Мы не принимаем логики, по которой победителей не судят. И еще неизвестно, кто будет в конце концов победителем.
Мы стоим не только против войны. Мы стоим за принципы, которые я попытаюсь сформулировать ниже:
Человеческая жизнь священна и человек не может быть средством, тем более для такой ограниченной и бездушной машины, как государство. Не человек для государства, а государство для человека.
Все нации без исключения имеют право на существование и должны иметь голоос в решении собственной судьбы.
Государство, как минимум, не должно быть в состоянии открытой войны со своим населением, а по максимуму должно строиться на началах полной добровольности своих членов, будь то отдельные люди, территории или нации.
Государство — это как бы линза, собирающая в один пучок и направляющая на известные цели, народные силы. Возможности его велики и должны быть использованы конструктивно. Задачи государства не в том, чтобы власть была покрепче и территории у нее было побольше, а обеспечивать безопасность и благосостояние народа — народа в целом, а не кучки избранных, приближенных к этой самой власти.
В государстве должна сохраняться свобода мнений, религии (и атеизма), вопросы общественной жизни должны решаться после открытого обсуждения.
Должны быть гарантированы права меньшинств — этнических, религиозных, идеологических. Следовательно, не должно быть государственной идеологии.
Спецслужбы должны подчиняться закону и быть подконтрольны общественному мнению.
Недопустима государственная пропаганда ненависти и поощрение экстремистов под флагом «борьбы с терроризмом».
Чтобы народ сохранил человеческое достоинство, он должен принимать хотя бы некоторое участие в управлении. Его голос должен хотя бы отчасти учитываться при решении вопросов, касающихся его судьбы.
Власть должна считаться с моральными ограничениями. Не все средства позволены в «борьбе против терроризма» или «ради сохранения целостности России».
Должен быть обеспечен независимый и справедливый суд. Отсюда требование наказания военных преступников.
Должно существовать общественное мнение, влияющее на власти и заставляющее их считаться с собой хотя бы в самых экстренных случаях.
Должна существовать гражданская солидарность. Если нарушены права одного человека или одной какой-то группы — в опасности права всех. Вот этого чувства большой дефицит в России. Пусть не думают. «что мне за дело до чеченцев, я их не люблю», «что мне за дело до Ходорковского, он олигарх». Завтра они придут за вами и другие точно так же будут говорить: «что мне за дело до Имярека, он такой-сякой» (а каждый становится таким-сяким, раз он арестован)..
Наш идеал — гражданское общество, т.е. такое общество, где человек не раб государства, а гражданин, пользующийся своими правами, сознающий свою ответственность и солидарный с другими гражданами.
Легко увидеть, что это классическая либеральная доктрина со всеми ее составляющими: «свобода, равенство, братство» Или в другой формулировке: свобода, справедливость, солидарность. И пусть она сейчас явно терпит поражение в России, но за короткий период, когда она могла на что-то влиять, произошли такие изменения, которые не просто будет взять назад. Да что я говорю «не просто» — совершенно невозможно. «Великие реформы» Александра Второго реакция З0 лет пыталась отыграть назад — не вышло. Не удалось вернуть крепостное право, полную безгласность общества, рекрутчину, инквизиционный суд и пр. Даже слабенькую, жалкую хрущевскую оттепель не удалось полностью ликвидировать и вернуть страну к сталинским временам. Не удастся вернуть и советскую империю. Так что не говорите, что либеральная доктрина бессильна. Правда, она оказалась бессильна предотвратить, а затем прекратить эту позорную войну — потому что скомпрометировала себя в общественнном мнении. Наша задача отстаивать либеральные ценности в их неизвращенном виде. И не только наша.
Наступление на гражданские права и свободы идет сейчас по всему миру. Милитаризм и культ насилия, отстранение народа от власти, наступление на гражданские права, национальная дискриминация, расширение пропасти между имущими и неимущими — все это программа реакции, которая сейчас справляет свой праздник по всему миру. Повсюду этот курс оправдывается войной, которая собственно и развязана была именно для этого. И повсюду он встречает сопротивление, которое, надо полагать, будет крепнуть. Так что мы не одни. Мы — часть этого всемирного сопротивления. Поэтому не будем падать духом. Если мы и не победим, то по крайней мере помешаем реакции зайти слишком далеко. Для этого просто надо осуществлять все то, во что мы верим — гражданское сознание, солидарность, конструктивный подход в политике — явочным порядком. Мы это и делаем.
У нашего пикета была задача-максимум и задача-минимум. Задача-максимум — повернуть общественное мнение, сделать протест против чеченской войны таким массовым и резким, чтобы вынудить правительство сделать реальные шаги к миру. Эта задача оказалась неисполнимой. Не по нашей вине — просто противовоположное течение возобладало. Но задача-минимум решена и успешно — мы не дали совсем заглохнуть протесту. Наш пикет приобрел известность и стал заметным общественным явлением — едва ли не последним проявлением плюрализма и демократии, которое еще можно заметить на поверхности общественной жизни. И как нас ни мало, а мы — страшно сказать — чуть ли не последняя, ну может предпоследняя, преграда для распоясавшегося хамства власти и всеобщего озверения.
